Митрополит Антоний

 

Был ли Христос Спаситель космополитом или национальным патриотом?

 

Пятнадцать лет тому назад и более вопрос этот разрешался вполне уверенно в первом смысле и самоуверенный толкователь Евангелия гр. Толстой, не только в отношении лично ко Христу, но и для всех последователей евангелия почитал патриотизм чувством совершенно недостойным христианина и одною из главнейших "пяти запо­ведей Христа" он признавал "не делать никакой разницы между своим народом и чужим", а слова Спасителя: "любите враги ваша" и проч. (Мф 5.44) относил, вопреки всякой логике, к врагам политическим, а не личным, хотя дальнейшие слова этого евангельского стиха совершен­но ясно говорят о личных, а не политических отношениях и притом между частными людьми; но Толстой, столь ошибочно почитаемый проповедником любви, так же настойчиво заявлял, что любовь к личным врагам невозможна: она будто бы выше человеческих сил. Однако, самый очевидный парадокс, направленный против религии и церкви, всегда приобретает единомышленников, точнее — единобезсмысленников, и в нашей Государственной Думе Толстовский парадокс господствовал вплоть до 1908-1909 г.г., когда вдруг с чьей-то легкой руки выдвинулся принцип национализма, нисколько не стеснявшийся (в лице, например, Меньшикова) прибавлять к своему девизу слово: зоологический или животный (патриотизм).

Трудно сказать, что более отвратительно, бо­лее враждебно учению Христову — нигилистический ли космополитизм или безыдейный шовинизм; но в настоящие печальные дни племена Европы охватываются то одним, то другим безумием, причем, как это принято модой последних двух веков, неверующие в Бога пропагандисты всяких лжеучений пытаются и Господа Иисуса Христа представить своим единомышленником по всяко­му выдвинутому вопросу. Правда, в данном споре шовинистов и космополитов обыкновенно только последние ссылаются на Спасителя, ибо из Евангелия ясно, что Господь стал жертвой еврейского шовинизма; но к ним совсем не кстати подо­спела непрошенная медвежья подмога от антисемитов, дошедших до безумных заявлений, будто Спаситель даже не был евреем по плоти; в этом, конечно, сказывается их полное неверие ни в Его Божество, ни в истинность евангельских повествований, ни посланий апостольских. Они знать не хотят, точнее —  надеются, что их читатели не вспомнят, что и в Евангелии от Матфея, и в евангелии от Луки излагается вся родословная Иисуса Христа, у первого от Авраама, а у вто­рого от Адама, что евангелист Лука прямо заявляет о происхождении и Пречистой Девы и Иосифа Обручника из колена Иудина (2.3); в другом евангелии Иосиф Обручник устами Ангела назы­вается сыном Давидовым (Мф 1.20). Впрочем, перечислять все изречения Евангелия, Посланий, Деяний и Апокалипсиса, свидетельствующих о происхождении Богочеловека от еврейских предков — конечно, не будем: приведем только слова Апо­стола Павла, которого антисемиты считают по преимуществу своим единомышленником. Он пишет к Евреям: "известно, что от колена Иудова возсиял Господь" (7. 14) и к Тимофею: "по­минай Господа Иисуса Христа из семени Давидо­ва" и пр. (2Тим 2.8).

Зачем же понадобилось глупым людям идти против явной истины? Последняя выходка в этом смысле допущена (после прежних нелепых статей Меньшикова, Драгомирова и др., ссы­лавшихся на полоумного англичанина Чемберлена) анонимным автором в журнальчике "Трибу­на", издаваемом в Мюнхене.

Думаю, что не одно невежество в Священ­ной Истории и в Священном Писании является причиной нелепого утверждения, будто Спаситель не был евреем по человеческому происхождению; более вероятно, что автор сей, как и прежние отрицатели еврейского происхождения Господа Иисуса, имели тайной целью отрицать достоверность евангельских и всех вообще библейских повествований, отрицать Божество Христово и под видом антисемитизма проповедуют на самом деле просто атеизм, который особенно гибелен, когда распространяется под прикрытием патриотизма, т. е. посредством провокации.

Среди отрицателей патриотизма для последо­вателей Христовых чаще можно встретить искрен­ность и наивную убежденность, основанную, конеч­но, на том же невежестве в слове Божием, на том же легковерии ко всяким философствующим шантажистам, которое, увы, так свойственно нашим соотечественникам вообще и особенно, когда начинается речь о чем бы то ни было, касающемся религии и св. Библии. Кстати, упомянем о том, что три четверти русской интеллигенции даже не знают, какие книги называются Библией, и увере­ны, что это наименование относится только к книгам Ветхого Завета, а если им пояснишь и покажешь, что и Евангелие, и Деяния, и Послания представляют особую часть Библии, то на вас вылупят удивленные глаза, а на другой день опять это забудут и возвратятся к прежнему заблуждению. Увы, магометане несравненно лучше знают свои священные книги, чем современные русские христиане, большинство которых никогда и не разгибало Св. Библию, а читают только романы. Впрочем, и среди верующих и молящихся Богу встречаются люди, убежденные в том, буд­то патриотизм противоречит Евангелию, будто истинный христианин не может быть патриотом, потому что Спаситель и сам любил всех лю­дей и Своим последователям завещал поступать так же, т. е. не различать своих и чужих.

Обращая теперь свою мысль к личности Гос­пода Иисуса Христа, будем ставить вопросы в порядке постепенности.

I. Признавал ли Господь за Своим народом какое-либо преимущество пред Богом сравнитель­но с прочими народами или ставил его в со­вершенно одинаковое положение с последними?

Конечно, Господь признавал и высоко ценил то первенствующее значение Израиля в Царстве Божием, которое осталось бы за ним, если бы он не отвергся от своего призвания, если б не отверг призывающего Христа.

Вот Его слова к самарянке: "Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся: ибо спасение от иудеев" (Ин 4.22).

Спаситель  признавал  Иерусалим городом Великого Царя (Мф 5.35), храм — жилищем Божиим, которое освящает собою и все внесенное в него (Мф 23.17-21); народ Израильский и земля его - возлюбленный Божий виноградник, столь тщательно устроенный и насажденный его предвечным Виноградарем, согласно пророчественной песни Исаии (Ис 5.1-7, ср. Мф 21.33-41). Иудеи, по слову Господню, до своего  извержения имеют особенное право на чудодейственное милосердие Божие: "Сию же дочь Авраама, которую связал сатана, вот уже 18 лет, не следовало ли освободить от уз ея в день субботний?" (Лк 13. 16). Покаявшемуся Закхею Господь сказал: "Ныне пришло   спасение дому  сему,  потому что и он сын Авраама"  (Лк 19.  9). Напротив, язычникам Господь уделял только как бы избыток своей чудотворной силы, да и то либо по ходатайству сопровождающих Его, либо по настой­чивой мольбе учеников своих, и притом по признании теми язычниками своего недостоинства; таково было исцеление слуги сотника: "Господи, несть достоин, да внидеши под кров мой, но рцы токмо слово и исцелеет отрок мой" (Мф 8.5-12; Лк 7.1-10), о котором Христу сказали: "Он любит народ наш и построил нам си­нагогу", и исцеление дочери Хананеянки, которая слова Господни: "несмь послан, токмо ко овцам погибшим дома Израилева" и: "не хорошо  взять хлеб у детей и бросить псам", ответила: "Так, Господи, но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их" (Мф 15.22-28). Тогда только Господь ответил ей: "за это слово, пойди, бес вышел из дочери твоей" (Мк 7.29). Наконец, посылая апостолов на проповедь, Господь им завещал: "На путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите. А идите наи­паче к погибшим овцам дома Израилева" (Мф 10. 5-6). Только по отвержении Израиля (Мф 23.38-39) и по воскресении Своем из мертвых Спаситель говорил апостолам: "шедше, научите вся языки, крестяще их во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа". Однако, и после сего апостолы недоумевали, можно ли им проповедывать язычни-кам, и для убеждения их в этом, Господь подсказал Петру особенное видение в Иоппии и особым повелением с неба приказал ему идти в дом Корнилия сотника и проповедывать там св. веру (Деян. 10).

Спрашивается, когда же окончились все преи­мущества Иудеев и когда все народы получили равные с ними права в Царствии Божием? Ко­нечно, это было делом не одного момента, но и очень недолгого времени. Проклятие Христом безплодной смоковницы (Мк 11.13) только на один день предупредило Его грозный приговор своему народу: "отнимется от вас Царствие Божие и дано будет народу, приносящему плоды его" (Мф 21.43). Впрочем, такой приговор иудеи сами себе провозгласили всем народом: "кровь Его на нас и на детях наших". Тогда, продолжает Евангелист: (Пилат) "отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие" (Мф 27.25-26).

Это отвержение иудейского общества было за­печатлено от Бога чудесным раздранием хра­мовой завесы в минуту Христова преставления. После сего события иудейское богослужение продол­жалось в Иерусалимском храме еще 34 года, но оно было уже безблагодатным, ложным, как идолослужение язычников.

II. Мы привели слова Христовы о преимуществах иудеев перед лицем Божиим сравнитель­но с прочими народами и верами.

Теперь приведем те изречения, по которым можно видеть, что Господь Иисус Христос не только признавал это преимущество, но и любил свой народ преимущественно пред прочими, как ученика своего Иоанна любил преимущественно пред прочими апостолами.

Вот слова Господни, показывающие Его сер­дечную привязанность не только к племени иудейскому, но и к городу их, и к земле их. Когда народ столицы и собравшиеся из всей страны паломники прозрели на краткое время и привет­ствовали Спасителя, как посланника небес и сво­его царя, то что произошло? Иисус Христос, когда приблизился к городу, то, смотря на него, заплакал о нем и сказал: "о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твое­му. Но сие сокрыто ныне от глаз твоих: Ибо придут дни, когда враги твои обложат тебя око­пами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду. И разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе и не оставят в тебе камня на камне, за то, что ты не узнал времени посещения твоего" (Лк 19.41-44).

Через несколько дней любовь Христова к из­бранному народу выразилась снова в умилительном и скорбно-нежном восклицании: "Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать чад твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели" (Мф 23.37). Господь любил свой народ, любил его святыни. По изгнании Им торгующих из храма ученики Его вспомнили, что написано: "рев­ность (жалость) по доме Твоем снедает Меня" (Ин 2.16-17, ср. Мф 21.13).

Однако, кто же осмелится опровергать и ту истину, что Спаситель любил все народы и что на Нем сбылось пророчество Прав. Симеона: Свет во откровение языком и славу людей Твоих (на­рода Твоего) Израиля. О том же говорят прит­чи Господни: о Милосердном Самарянине, о Блудном Сыне, о Богатом и Лазаре и другие.

III. Поверхностные читатели Библии видят в этой общечеловеческой любви Спасителя контраст с Ветхим Заветом, не зная, что обетование та­кого единения со всем миром в Боге было дано еще Аврааму и другим пророкам, следовательно, задолго до Христа и до Симеона Богоприимца. Ав­рааму Господь сказал: "Благословятся в тебе все племена земные" (Быт 12.3); то же обетование Господь повторил и Исааку (Быт 26. 4). Когда Господь подтвердил вторично такое обетование Аврааму (18.19), то указал и условие сей великой чести: "От Авраама точно произойдет народ великий и сильный и благословятся в нем все народы земли. Ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему хо­дить путем Господним, творя правду и суд". К сожалению, это классическое место Библии чи­татели обыкновенно упускают из внимания, хотя именно в нем указана причина предпочтения избранного народа. Однако, это предпочтение еще вет­хозаветными праведными разумелось не как цель, а как средство для просвещения и приведения к Нему всех народов. Некоторые из подобных предсказаний пророков Исаии и Осии приводил Апостол Павел в послании к Римлянам (9.25 и 10.10,20).

Пророк Исаия и кроме указанных Апостолом мест возвращается к мысли о том, что Господь соединит поклонников от всех народов в храме истинного Бога (60.1; 65.1 и др.). Его же пророчество, общее с Михеем: "пойдут многие народы (к горе Иерусалимской) и скажут: приидите и взойдем на гору Господню, в дом Бога Иаковлева, и Он научит нас Своим путям, и мы пойдем по стезям Его, потому что от Сиона выйдет закон и из Иерусалима слово Господне" (Ис 2.3; Мих 4.1).

Тот же пророк Исаия со всею ясностью говорит определенно об язычниках: "к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники и покой его будет славою" (11. 10). Эти слова также приводил Апостол Па­вел в 15-й гл. к Римлянам (ст. 12); но и Исаия имеет еще более смелое пророчество о примирении народов в Боге. Известно, что самою богоборною страною, страною отвержения, дружба с которою вменялась царям израильским, да и всем иудеям в особенно тяжкий грех, считался Египет, а затем Ассирия с Вавилоном; однако и им обещано примирение с Богом, с народом Его. Египтяне некогда "воззовут к Господу по причине притеснителей, и Он пошлет им спа­сителя и заступника и избавит их, и Господь явит Себя в Египте, и Египтяне в тот день познают Господа и принесут жертвы и дары, и дадут обеты Господу и исполнят их" и т. д. и "Египтяне вместе с Ассириянами будут служить Господу. В тот день Израиль будет третьим с Египтом и Ассирией; благословение будет по­среди земли, которую благословит Господь Саваоф, говоря: благословен народ Мой Египтяне и дело рук Моих Ассирияне и наследие Мое Изра­иль" (19.20-25).

Каким образом сбылось это пророчество? Оно вполне сбылось в века наивысшего процве­тания нашей веры, христианского ведения и ангельского жития учителей подвижничества в Египте, Палестине, Сирии и Ассирии и 4-м и 5-м веках, установивших на веки главнейшие пути духовного совершенства, служащие и поныне руководством для молитвы, для разумения Евангелия и для борьбы со страстями. Высшие Светильники Церкви, т. е. Восточные Патриархи, и теперь стоят в таком порядке — Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский.

Итак,  Христос Спаситель в своей всемирной любви к людям, как впрочем и в большин­стве Своих деяний и учений, был не исключением из иудейства, но последователем лучших начал ветхозаветного учения, которое исповедовали па­триархи и пророки израильские, и если их потомки, погрязшие в шовинизме, возненавидели Господа за это, то они в равной степени были виноваты как против Него, так и против пророков, по слову  Христову: "да прииъдет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником" (Мф 23.35).

IV. Теперь нам остается осветить самый важ­ный вопрос — в каком сочетании совмещались в Христовом сердце симпатии, т. е. сострадатель­ная любовь, патриотические и общечеловеческие? При теоретической постановке вопрос этот го­раздо труднее, чем он разрешался всегда в живой действительности. Христу Спасителю не при­ходилось делать выбора между этими симпатиями. Его предостерегающие слова к Хананеянке имели характер педагогический, а чудесное исцеление ее дочери, конечно, не шло в ущерб Израилю, как и кормление низших существ в богатой семье не идет в ущерб хозяйским детям, согласно словам той же Хананеянки. Так было до отвержения Богом Израиля, а затем последний совер­шенно сравнялся по своим правам в очах Божиих с прочими народами, не познавшими Хри­ста. Подробно о сем пишет Апостол Павел в послании к Римлянам, гл. 2 и 3, 9, 10, 11; также в послании к Галатам; касается сего предмета и Апокалипсис Иоанна Богослова.

Исчерпывающего ответа для каждого из нас не дает в этом деле Христос Спаситель, ибо у нас нет безконечной чудотворной силы благодеяний, которой хватило бы для всех. С другой стороны, Спаситель не призывался к участию в международной борьбе и тем менее к войне, которая представляется особенно резким предпочтением своего народа пред вражеским. Нам остается разследовать, как Он представлял в Своем уме и сердце нормальный ход отношений Израиля к иноплеменникам в Своем царстве, если бы оно не было отвергнуто иудеями. Да и во­обще, допускал ли Он устроение не только молящейся общины, но и реального царства из Сво­их последователей, вопреки Л. Толстому, который и теоретически, и в своей сказке: "Иван Дурак" отрицает всякое национальное объединение?

В противовес Толстовскому заблуждению приведем наши разъяснения из недавней нашей брошюры: "Христос Спаситель и еврейская революция" и спросим: "вполне ли Господь отрицал мысль о царстве еврейского племени, как царстве праведных, к которому, согласно Исаии и Михею, добровольно, а не в качестве покоренных оружием, присоединятся прочие народы, взыскающие Бога и праведной жизни" (Ис 2.1-5  и Мих 4.1,7). В этих пророчествах образы чисто евангельские: свободное объединение народов около Сиона, суд Божий над всеми племенами, но суд не ка­рательный, а учительный и примиряющий, последствием которого будет прекращение войн, мир­ный земледельческий труд и научение закону Божию и праведной жизни.

Господь не отрицался от иудейского народа даже, как племени, если бы оно не противилось своему призванию, как пояснено в притче о злых виноградарях. Он не отрицался от звания царя Иудейского, но разумел его именно в том смы­сле, как Исаия, Михей и Захария (вшествие Его на осляти). Вот почему Он и Пилату не говорил прямо: я, пожалуй, царь, но: "царство мое не отсюда" (Ин 19.36). Он Царь, но безоружный, сидящий на жребяти осли (Мф 21.4,5), окруженный ра­достною толпою свободных поклонников.

Что было бы, если бы Израиль принял Спа­сителя? Было бы, конечно, почти то же, что было в христианско-еврейской общине первых глав книги Деяний. Было бы царство не от Мира, т. е. без оружия и угнетения, царство любви с Царем Славы, царство, за благополучие которого пекся бы Сам Господь, чудесною силою оградивший дисци­плину первоначальной Церкви, казнив чудесно ее нарушителей Ананию и Сапфиру, после чего "великий страх объял всю Церковь и всех слышавших это... и из посторонних же никто не смел при­стать к ним, а народ прославлял их", т.е. уверовавших во Христа (5.11-13).

Если б сами Иудеи не разогнали Церкви, если б не отвергли Христа, то Его всемирное царство было бы в Иерусалиме и вероятно с еврейскою речью и книгами. Но евреи отвергли и самого Христа, и Его святую дружину, и вторично оказались бого­борцами по словам Гамалиила (Деян 5.33), а Цер­ковь Свою Господь обрек на многовековое муче­ничество и борьбу.

Но, если Господь принял неправедную казнь от еврейских шовинистов-революционеров, то казнь эта была неправедна вдвойне, потому что Спаситель был тоже иудейским патриотом, и Его учение не исключает преимущественной любви к отечеству и своему народу, но велит соединять ее с любовью ко всему человечеству и с ревностью о всеобщем спасении, как Он пояснил жене Самарянской (Ин 4.21-23).

В беседе с Самарянкой Спаситель пояснил, что иудеям надлежит просветить весь мир Его проповедью и всех собрать воедино. Это и со­вершили Его избранники, св. Апостолы, которые все были евреями.

V. От высокого примера воплотившегося Бога обратимся к нашей человеческой жизни. У кого Вы найдете больше общечеловеческой любви: у космополитов, или у патриотов, например, славянофилов? Конечно, у последних. Кто любил ко­го-нибудь на свете, тому легче любить всех, а кто отрицает любовь к своим, тот никого не любит. На чувстве ли любви развились души наших космополитов, т. е. прежних социалистов и современных коммунистов? Конечно, всего ме­нее. Напротив, мир раньше не видел людей, до такой степени пылавших человеконенавистничеством, как эти люди. Стоящие то во главе их, то за их спиною евреи ненавидят и свой собственный народ, что открыто говорит Троцкий-Бронштейн. Они набирали себе последователей посредством предварительной деморализации детей и подростков, и когда все-таки начинали толковать о благе всего человечества, то это был либо сознательный обман, либо самообман, имевший целью усыпить совесть жертв своей пропаганды, побеждать ее укоры этими пустыми фразами о всеобщем мире, хотя в спокойном состоянии не только взрослый человек, но и всякий мальчик отлично понимает, что невозможно насаждать мир, распаляясь постоянной злобой и постоянно купаясь в крови, в жестоких преступлениях своей жиз­ни и в мучительстве ближних. Но и до возникновения этой безчеловечной революции -- каким вы знали тип  космополита? Мы знаем его черствым, недоброжелательным, безрелигиозным (хотя и не всегда атеистом в теории), который только прикрывал космополитическими фразами свой эгоизм и безучастие к ближним. Если же вы обратите свой взор на типы, нам современ­ные, то убедитесь, что, насколько анациональный космополитизм не умеет уживаться со свойственным нашим патриотам христианским братолюбием, настолько он может мириться с шовинизмом, как это ни противно здравой логике. Кто стоит во главе современного космополитического коммунизма? евреи-шовинисты! Кому вы­годна эта ужасная революция? Человечеству? Но она сделала его голодным и невежественным в двухсотмиллионной России, а несчастливым во всей Европе и в доброй половине Азии и Америки. Кто же радуется и наслаждается плодами революции? Каторжники-человеконенавистники и евреи-шовинисты, создавшие свою теорию Маркса и Эн­гельса, чтобы достигнуть того, чего они теперь добились, т.е. собственного господства на беде и деморализации прочего человечества.

Шовинизм — это отречение от общего благо­желательства к людям и даже от своих собственных народных и религиозных идеалов, и стремление к общенародному заговору своего пле­мени с чисто утилитарными вожделениями. Это учение почти столь же враждебно Евангелию и православию, как и коммунизм, и оно было причи­ной большинства ересей — монофизитской, армян­ской, также болгарской схизмы, и оно же так ослабило теперь единение православных церквей между собою, что им постоянно угрожает раскол. Грехом шовинизма повинны теперь почти все православные народы, начиная с греков. Он является одновременно и следствием упадка благочестия, и причиной дальнейшего духовного разложения. Так сбывается печальное предсказание Спасителя: "и за умножение беззакония, во многих охладеет любовь" (Мф 24.12).

VI. А все-таки ты нам не сказал, как же делать выбор между любовью к своим и к чужим, если приходится делать таковой? — скажет мне читатель. — Купить ли хлеба голодному или конфет для своих детей? — Отвечу: на то тебе дан разум и совесть, чтобы разбираться в каждом отдельном случае, но тогда не обойдется без ошибки, хотя бы в редком случае; но толь­ко нужно, чтобы ты в душу свою не допускал черствого безучастия и тем менее ненависти, а если долг твой пошлет тебя даже на войну, иди с Богом: греховна не война, а ненависть, как объяснено в каноническом послании Св. Афанасия Великого; знай всегда, что горячая любовь к соотечественникам или к родным, даже к родным детям, если это любовь христианская (т.е. направленная к душевному благу любимых лю­дей), не сузит твоего сердца в отношении к прочим ближним, но расширит его. Только животные бьют чужих птенцов и щенят, да и то не все, а добрые люди, добрые матери через лю­бовь к своим детям становятся любвеобильнее ко всем. Так Бог дал и мне очень чадолюби­вую мать, самоотверженно посвятившую себя воспитанию своих четырех сыновей. Добрая ко всем людям, вот что она говорила о себе: "когда я ожидала тебя, то все деревенские женщины, бывшие в моем положении, внушали мне особенную лю­бовь и жалость и чаще, чем прежде, приходили ко мне советоваться о своем здоровье и о будущих страданиях во время родов. Когда мои де­ти были грудные, а потом малые младенцы, я не могла пройти мимо их деревенских сверстников, чтобы не приласкать их, и с опасностью заразы посещала больных детей. Когда все четыре мои сына стали студентами, я горячо полюбила учащее­ся юношество, и студенты всех факультетов постоянно толпились и в нашей городской квар­тире, и в нашем доме в деревне". Так лю­бовь к своим, поселившись в человеческом сердце, расширяет его и в отношении к про­чим людям. Среди наших беженцев я видел многих нравственно переродившихся и мужчин, и женщин, которые не от избытка, а от ску­дости своей, являют участие ко всем и каждому, научившись в нужде своей работать для своих близких.

Наш великий мировой гений — Достоевский в своей безсмертной Пушкинской речи и в печатном приложении к ней поясняет, что Пушкинский и вообще русский патриотизм есть в то же время и космополитизм, в том смысле, что рус­ское сердце носит всегда в себе желание всеобщего мира и всеобщего блага и всегда уверено, что процветание нашего народа является к тому наилучшим условием. Вот почему мы имеем право относить к нашему народу, как чуждому шовинизма, слова Господни к Аврааму и его по­томству о том, что оно избрано для благословения в нем всех народов, дабы жить среди них, творя Божию правду и суд (Быт 18.18-19).

Кто, как не русские патриоты — Жуковский, Пушкин, Хомяков, Тютчев и сам Достоевский лучше всех умели оценить все доброе у других народов, и когда русские Цари и народ русский наиболее благодетельствовал последним, как не в периоды своего собственного наибольшего могу­щества, например, в 1815, в 1877 и в 1914 г.г.

Где, кроме России, явится тип Каратаева, Пе­тра Безухова и др. братолюбцев, принявших всем сердцем столь чуждое Европе и еврейству слово Господне: "блаженнее давать, нежели принимать?" (Деян 20.35).

В своем патриотизме, соединенном с благожелательством ко всему человечеству, русский народ является истинным учеником Христа Спа­сителя, явившего в Себе и в Своем учении чуд­ный пример и руководство к такому блаженному объединению означенных двух великих симпатий, вложенных Творцом в сердца лучших людей.

 

 

Прибавление к "Церковным ведомостям", 1923 г., №№4-5, с.7-8, №6-7, с.6-8.